Банк "Траст"и Заемщик заключили 2 договора о предоставлении кредитной линии.
Исполнение обязательств Заемщика по договором обеспечено залогом 100% долей Заемщика и Компании залогодателя и поручителя. Залогом выступает недвижимое имущество, оборудование Компании залогодателя и поручительствами юр.лиц и физ.лиц.
Банк свои обязательства исполнил, Заемщик денежные средства банку не вернул.
Компания залогодатель и поручитель начала процедуру банкротства ликвидируемого должника и была признана банкротом. Позднее и Заемщик был признан банкротом.
Банк обратился в суд с заявлением о включении в реестр требований кредиторов Компании залогодателя. Требование основано на кредитных договорах, договорах залога имущества и договорах поручительства.
На рассмотрении суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявления.
Суды апелляционной и кассационной инстанций оставили судебный акт в силе.
Выводы судов:
Суды исходили из того, что поручительства и залоги ничтожны, поскольку Компания залогодатель и поручитель при заключении этих сделок действовало во вред имущественным правам своих кредиторов. Недобросовестность суды усмотрели в том, что, находясь в неблагоприятном финансовом положении (имелась значительная кредиторская задолженность - более 88 млн. руб.), Компания взяло на себя обязательства, кратно превышающие его финансовые возможности, и уже в момент заключения сделок не могло обеспечить возврат кредитов в полном объеме в силу недостаточности у него имущества и убыточности (либо малой прибыльности) хозяйственной деятельности.
Суды не нашли в действиях Компании как поручителя и залогодателя, обеспечивавшего исполнение обязательств постороннего ему лица, целесообразности и наличия у него экономического интереса (в том числе получения имущественной выгоды) от спорных сделок, которые, по выводам судов, заключены исключительно для искусственного увеличения кредиторской задолженности.
При этом суды также приняли во внимание установленные по материалам дела следующие обстоятельства. Банк предъявил требование о задолженности по кредитным договорам в полном объеме именно к Компании – при том, что принятые на себя последним обязательства в момент заключения договоров залога и поручительства значительно превышали его активы.
По условиям договора залога должник не имел право отчуждать предмет залога, ипотека была запрещена, что лишало Компанию возможности распорядиться объектом недвижимости в собственных интересах и в интересах своих кредиторов. При этом, судами отмечено, что Банк оформил в залог одно и то же имущество по трем разным кредитным договорам. Таким образом, является верным вывод судов о том, что договоры поручительства и залога имущества должника заключены в неблагоприятных для Компании имущественных и финансовых условиях, Банк не мог не осознавать фактическую неисполнимость обязательств поручителем за заемщика, а искусственное создание задолженности привело к нарушению прав иных кредиторов должника в связи с уменьшением доли требований.
Довод Банка о вхождении поручителей заемщика в группу лиц судами проверен и мотивированно отклонен как недоказанный. Факт заключения договора поручительства в связи с наличием у должника и основного заемщика единого экономического интереса или разумной экономической цели материалами дела не подтверждается. Документы консолидированной отчетности также не представлены.
С учетом установленных по делу обстоятельств суды пришли к обоснованно признали Банк осведомленным о совершении сделок с целью причинить вред имущественным правам кредиторов и о злоупотреблении правом со стороны должника и Банка при совершении сделки по предоставлению поручительства, суды посчитали, что, приняв разумные меры по проверке платежеспособности должника, Банк не мог не узнать об изложенных выше обстоятельствах.
Как указано в пункте 1 Методических рекомендаций к положению Банка России «О порядке предоставления (размещения) кредитными организациями денежных средств и их возврата (погашения)» от 31.08.1998 № 54-П, до принятия банком решения о целесообразности предоставления денежных средств клиенту и заключении обеспечительных договоров банку-кредитору следует тщательно изучить все представленные заемщиком документы.
То обстоятельство, что данные указания имеют рекомендательный характер
(?), не освобождает добросовестную кредитную организацию от необходимости проверки фактического финансового состояния заемщика и поручителей (залогодателей). Способствование выводу активов должника в преддверии его банкротства во вред его кредиторам посредством передачи имущества в залог по обязательствам иного лица не может быть признано разумным и добросовестным поведением участников экономического оборота.
Выводы судов первой и апелляционной инстанций соответствуют фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам. Суды правильно применили нормы материального и процессуального права. Кассационная инстанция не находит оснований для иной оценки представленных доказательств. Кассационная жалоба не подлежит удовлетворению.
Основания для передачи дела для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.
Обеспечительный характер сделок сам по себе в отрыве от прочих правоотношений не предусматривал получение Компанией какой-либо имущественной выгоды. В то же время экономическая цель в заключении договоров поручительства и залога в данном случае объясняется наличием у Заемщика и Компании как общих экономических интересов, так родственных связей их участников обществ. Родственные связи участников обществ помимо прочего позволяли избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняли возможность оказывать влияние на принятие решений в целом для группы.
Сам факт существования группы зафиксирован в текстах кредитных и обеспечительных сделок, а также отчете об определении рыночной стоимости бизнеса Общества, выполненному по заказу Общества для предоставления кредита.
Консолидированная отчетность, по мнению заявителя, не является единственным и необходимым признаком группы лиц. К тому же в данном случае такая отчетность и вовсе не требовалась.
Заявитель полагает, что указанные обстоятельства опровергают выводы судов о злоупотреблении Компанией своими правами и, как следствие, лишают обоснованности выводы судов о применении ст.ст.10 168 ГК.
Нет недобросовестности и в действиях Банка, который также в рамках обычной банковской практики предоставил кредит одному из участников группы под гарантии как самого заемщика, так и обеспечение прочих участников этой группы.
Банк также считает, что даже при доказанности установленных судами обстоятельства, они позволяют квалифицировать сделку как подозрительную по статье 61.2 Закона о банкротстве. Однако сделка по этим основаниям недействительности оспорима, а наличие у сделки, на которой основывает требование кредитор, оснований для признания ее недействительной в соответствии со статьей 61.2 Закона о банкротстве не может использоваться в качестве возражения при установлении его требований в деле о банкротстве (пункт 4 постановления № 63). Если же пороки сделки выходят за пределы диспозиции статьи 61.2 Закона о банкротстве, то она может быть квалифицирована по статьям 10 и 168 ГК РФ, но таких обстоятельств в данном обособленном споре не установлено. Доводы банка "Траст" основаны на пунктах 6 и 9 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.07.2012 № 42 "О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством".
Полный текст постановления кассационной инстанции:
https://kad.arbitr.ru/Document/Pdf/f6d6b459-127e-4e8c-b65e-258e52f09de4/0d8df396-3eba-4866-92f0-1a758d29176a/A21-8868-2014_20191024_Postanovlenie_kassacionnoj_instancii.pdf?isAddStamp=True
Полный текст:https://kad.arbitr.ru/Document/Pdf/f6d6b459-127e-4e8c-b65e-258e52f09de4/7d0ebc73-92ef-407b-9e2b-c2b1cd122226/A21-8868-2014_20200409_Opredelenie.pdf?isAddStamp=True